Пробуждение среди тёплых, ещё дымящихся обломков стало для него моментом, отделившим прежнюю жизнь от новой. «Золотой лотос», некогда сиявший огнями и смехом, теперь лежал в руинах, источая запах гари и смерти. Он открыл глаза в чужом теле, где каждая боль была доказательством выживания, а каждый вдох — напоминанием, что прошлое больше не принадлежит ему. Халат, прожжённый огнём, и ноющая рана на плече были единственными нитями, связывающими его с прежним «я».
Пепел оседал на ресницах, смешивался с потом и солью страха. В горле стоял металлический привкус, будто сама смерть оставила в нём свой след. Он не помнил, как выбрался наружу, не знал, кто вынес его из этого обугленного ада. В памяти остался лишь силуэт в форме МЧС, склонённый над ним, и тяжёлое, рваное дыхание спасателя, будто чужая сила вытянула его за грань небытия. Всё остальное растворилось во мраке, оставив вместо воспоминаний пустоту и смутный ужас.
Но именно в этой пустоте родился новый человек. С того мгновения ему предстояло жить не как тому, кем он был, а как тому, кто выжил. Мир вокруг казался чужим и холодным, и каждый шаг напоминал о том, что он больше не принадлежит прежней судьбе. Пожар стал его вторым рождением, но вместе с жизнью он обрёл и проклятие — память о пламени, которое сожгло не только стены, но и его прошлое. Теперь впереди был путь, где придётся искать себя заново, среди пепла и теней.
