Для Даши, младшей из рода, эти рассказы всегда казались далекими и несущественными — мифом, лишённым силы. Она слушала истории о странных событиях и таинственных совпадениях с лёгкой улыбкой, не замечая скрытой тревоги, которую они пробуждали в старших. Но иногда ночью, когда дом погружался в тишину, в её снах возникали силуэты, шепоты и незримые движения, напоминающие о том, что прошлое не исчезло полностью, а лишь дремлет, ожидая подходящего момента, чтобы снова дать о себе знать.
С годами легенда обрастала деталями, каждый рассказ становился ярче и напряжённее, словно сам Временщик добавлял тени и штрихи к картине, которую семья считала лишь шуткой. Родные шептались в уголках комнат, обменивались взглядами, стараясь скрыть истинное значение истории, а Даша всё больше ощущала, что за кажущейся лёгкостью скрывается нечто, способное разрушить привычный уклад её жизни.
И чем старше становились Васнецовы, тем яснее становилось, что проклятие — это не просто сказка для гостей и семейных застолий. Оно проникло в их повседневность, невидимо влияя на решения, случайности и события, которые казались случайными. Каждый новый день напоминал, что легенда не умерла, а лишь ждёт, когда кто-то достаточно смелый или наивный снова приблизится к её тайне.
