Каждое движение команды было отточено до идеала, словно шестерёнки сложного механизма. Антон, казавшийся простым водителем, управлял машиной не как обычный человек, а как дирижёр, ведя оркестр: каждый поворот руля, каждый стоп на перекрёстке, каждая смена скорости были прописаны заранее и отточены до секунды. В его руках машина превращалась в инструмент, способный пройти через улицы города незаметно, точно и безупречно.
Он не задавал вопросов и не искал подтверждений: для Антона план был законом. Задача оставалась одной — обеспечить команду безопасной, чистой траекторией выхода, без ошибок и отвлекающих факторов. Каждый взгляд в зеркала заднего вида и каждый касание руля подчинялись логике и расчёту, а не эмоциям. Для постороннего это выглядело как обыденная поездка, но внутри машины царила точность, требующая полной концентрации и доверия.
Остальные участники операции следовали за ним словно по нотам: действия Антона задавали ритм и темп. Ошибок быть не могло, потому что каждый знал своё место и границы, но именно в этой абсолютной дисциплине ощущалась скрытая напряжённость. Каждый сантиметр пути был проверкой, каждый поворот — испытанием, а успех зависел от того, что водитель оставался невидимым дирижёром на сцене, где ставка — жизнь и свобода всей команды.
