Валерий Козырев шёл осторожно, словно каждый его шаг мог разбудить невидимую силу, дремлющую в глубине спящей улицы. Безлунная ночь накрывала город плотным покрывалом, и единственным звуком оставался глухой стук его каблуков о брусчатку. Эхо уходило вглубь переулков, будто там скрывалась память о тех, кто бегал этими дорогами до него — о преступниках, исчезавших в тени, и преследователях, что гнались за ними до последнего вздоха.
Холодный ветер скользил по стенам домов, находя лазейки в щелях и оконных рамах. В его шорохе слышались чужие голоса, обрывки разговоров, отголоски шагов. Козырев чувствовал, что улица живёт своей тайной жизнью, наблюдая за ним из каждой темноты. И чем дальше он шёл, тем яснее понимал: это пространство хранит больше историй, чем любой протокол или архив.
В такие ночи истина казалась ближе, но и опасность становилась реальнее. Каждый звук мог оказаться знаком, каждый порыв ветра — предупреждением. Для инспектора эта тишина не была пустотой: она была предвестием. И он знал — за очередным углом может открыться не просто улица, а новая глава в его собственном расследовании, написанная шагами по холодным камням.
