Алина Хлебникова всегда жила в мире камер и заголовков, но её изгнали туда, где даже мобильная связь глохнет в морозном воздухе. Таёжный город Вахта стал для неё не командировкой, а ссылкой — официально «профилактической мерой», чтобы отвлечь внимание от внезапной смерти продюсера Сокольникова. Между ними были громкие споры и острые разногласия, но гибель коллеги поспешили списать на несчастный случай. Для начальства оказалось проще убрать самую заметную фигуру, чем позволить журналистам раздувать скандал.
Первые дни в Вахте стали для Алины проверкой на прочность. Заснеженные улицы, гул дизель-генераторов и вечный холод создавали ощущение, что город сам следит за каждым шагом. Она старалась быть незаметной: короткие совещания в тесных кабинетах, походы по льду к местной столовой, редкие разговоры с жителями, которые смотрели на неё с недоверием. Особенно выделялся участковый: улыбка добродушная, слова простые, но в каждом вопросе проскальзывало слишком явное любопытство. Его фраза «а какие у вас были отношения с тем самым Сокольниковым?» звучала слишком невинно, чтобы быть случайной.
Чем дольше Алина находилась в Вахте, тем сильнее понимала: молчание здесь опаснее громких обвинений. Слухи о Сокольникове витали и здесь, но никто не решался говорить прямо. В густом холодном воздухе витала напряжённость — словно под ледяной коркой скрывается правда, готовая прорваться в любой момент. Для Алины это перестало быть ссылкой: её жизнь теперь зависела от того, сможет ли она раскопать собственную версию событий и понять, кому выгодно превращать её в жертву чужих игр. В Вахте случайностей не бывает, и чем глубже она всматривалась в тьму тайги, тем отчётливее ощущала: настоящий холод не снаружи, а рядом с ней.
